Иерей Димитрий Жиляев. Записки нетувинского священника. Часть 3.
 С новым годом!
Абакан самолет прилетел ранним утром (по местному времени, а по-нашему «биологическому» – глубокой ночью) 31 – го декабря. И, пожалуй, именно тут – в аэропорту, впервые за последние дни, наполненные дорожной суетой, по-настоящему почувствовалось все настроение новогоднего праздника, с его сюрпризами и неожиданностями….  Сначала все  как-то банально было: ночь, посадочные огни, заиндевелый асфальт пустынного аэродрома, топот спускающихся ног по дюралевому трапу, полумрак зала получения багажа…. И вот тут и началось, вернее, должно было начаться, но никак не начиналось получение багажа. Полусонные пассажиры в ожидании собрались у ленты багажного транспортера, куда должны были выгружаться их сумки и чемоданы, но тот почему-то не включался. Появлялись молчаливые мужики в аэропортовских спецовках, осматривали ленту и стучали ногами, нажимали какие-то кнопки, но – увы и ах… Время идет, а транспортер, как и народ вокруг, стоит…. Людское терпение потихоньку стало перерастать в нетерпение, недовольство росло,  из ропота, шуршащего тихим шепотом, начали  выплескиваться выкрики с угрозами жалоб в адрес власти (руководства аэропорта)- в воздухе запахло майданом. И тут в дело был брошен спецназ – нарочно или нет, но в самый критический момент, когда градус возмущения народного гнева приблизился к точке кипения, в зале среди толпы неожиданно – как из под земли, появились дед Мороз и Снегурочка, причем весьма натуральные – в соответствующей экипировке и амуниции: красный и синий полушубки, белая борода, мешок с подарками…. «С Новым годом! – раздался зычный голос. Что, лента не работает? Ну-ка, давайте все вместе: лента, заработай! Еще раз, только дружно, три-четыре: лента заработай! Ну, еще дружней и громче…!». С каждым разом улыбка озаряла всё большее число доселе хмурых лиц, и в третий раз почти все кричали пожелание ленточке, которая, однако, не тронулась с места… «Что, не работает? Но ничего, главное — верить и ждать – и чудо произойдет!». И все же Дед Мороз достиг цели  – напряжение было снято. Но на достигнутом «люди в штатском», вернее – в «дедоморозовском» останавливаться не стали, а продолжили свою работу (по контролю над ситуацией), проворно протискиваясь средь людей и раздавая конфеты (но не всем подряд, а как-то выборочно, будто опытным глазом снайпера выявляя  активистов, смягчая их пыл, разговаривая с ними и прося продекламировать стишки). Вот что значит грамотная и тонкая дипломатия! Однако, хотя толпа и разрядилась, и время для устранения неполадок было выиграно, все же транспортер не двигался, люди продолжали ожидать свои вещи, плотным кольцом  блокировав неподвижную ленту, выходящую из квадратного окна в стене, завешенного брезентом. Там, за этим окном, затаились

долгожданные чемоданы, сумки, мешки – словом всё то, что называется багаж. Взоры и чаяния всех были устремлены туда, но багаж ни как не выходил к людям…. Обстановка снова накалялась (хотя уже многие поверили в чудо и лишь ждали его).  Вдруг  кто-то самый решительный из манифестантов (а может, умышленный провокатор?) в отчаянии вскочил на ленту, быстро поднялся по транспортеру и скрылся за брезентовым пологом. На какое-то время воцарилась тишина – все замерли в ожидании…. И вот смельчак показался в оконном проеме, с гордым и победоносным видом держа в руках свою багажную сумку. Это был выстрел «Авроры» — окрыленные положительным исходом дела, какие-то молодые люди целой группой устремились на штурм багажного окна и… тут же, как горох, сконфуженные посыпались обратно из под брезента, получив достойный отпор от  успевших занять стратегический рубеж стражей порядка. И надо сказать, «самодеятельность» была вовремя пресечена, иначе даже законопослушные и терпеливые граждане могли бы быть вовлечены в водоворот нарождающейся анархии. Да, когда дипломатия исчерпана, твердые и решительные меры тоже могут возыметь успех. Главное – все делать вовремя…. Прошло еще немного времени, и чудо, верить в которое призывал дед Мороз, произошло – и счастливые пассажиры со своими чемоданами покинули аэропорт.  А кем были на самом деле и куда под шумок делись новогодние персонажи – так и осталось тайной.

 Первые эмоции.

Абаканский автовокзал. В микроавтобус до Кызыла приглашает  водитель-житель Тувы – предвестник встречи с этой республикой…. Каким родным и добрым показалось мне его лицо!  Вторая радость, вернее – яркая эмоция (но без особой радости), пережитая в пути из Абакана в Кызыл — это когда после долгих часов езды средь зимней сказки с безмолвными величественными перевалами, неподвижными стройными елями и закованными в лед горными речками, доселе абсолютная прозрачность таежного воздуха где-то впереди вдруг начала мутиться серой дымкой.… Вот он – угольный смог – предвестник приближающегося Кызыла! Значит, подъезжаем! Еще немного,  и машина, спустившись с гор, нырнула в серые городские сумерки, едва проницаемые тусклым светом уличных фонарей….

   Кызыл. Воскресенский собор. Ночная «новогодняя» Литургия. Знакомые, приветливые глаза, улыбки и рукопожатия. В храме светло и тепло – как и в сердце…. Но уж эта кызылская копоть! Надо сказать, что никогда раньше не испытывал такой неприязни к угольному дыму. Даже, напротив, с детства он ассоциировался с поездами, вокзалами, деревянными промасленными шпалами и стальными рельсами, манящими вдаль … — то есть, с романтикой дорог и путешествий. Но «запах железной дороги» появился в Туве намного раньше самой «железки», которой пока и не пахнет, вернее – только лишь и пахнет. Причем, в Кызыле концентрация этой «романтики» так велика, что даже воробьи стали похожи на воронят, не успевая отмыться и в летний период, да и негде им, бедолагам, мыться, ведь обычные воробьи барахтаются, как правило, в теплых лужах, а тут и луж нормальных нет – грунт такой, что дождевая вода не накапливается…..

4 января – сел в маршрутку-уазик до Тоора-Хема! С тех пор как выехал из дома (в Белгородской области) и до настоящего момента  прошла целая неделя. Полгода ждал сегодняшнего дня — еще с 14 июля, когда с тоской по родным краям и одновременно грустью расставания покидал Тоджу….  А первое знакомство с этим сказочным медвежьим уголком произошло у меня почти год назад – 3 января 2014г. И, наконец-таки — едем! Сначала за окном совсем не таежные виды  центральной Тувы, но тоже красиво. Солнце висит низко, едва касаясь сизых гор, отбрасывающих синие тени на заснеженную степь. Пустынные пейзажи плавно перетекают один в другой, расцвечиваются все более яркими красками набирающего силу заката. Но стекла быстро замерзают, и созерцать прекрасные виды становится все труднее – как будто ревнивая Тоджа опускает ледяные жалюзи – нечего глазеть по сторонам, вот приедешь и увидишь настоящую красоту.… В салоне из магнитофонных динамиков звучат тувинские напевы и горловое рычание – такое теперь знакомое и даже приятное! Шкрябаю пальцем стекло, пытаясь сделать «глазок», но Тоджа не дремлет и настойчиво прикрывает «окно» ледяными узорами –  не смотри на чужую красоту.… За серо-синей горной стеной горит закатное небо с редкими подсвеченными облаками. Оранжевое солнце скрылось за холодными скалистыми горами, а закат полыхает все ярче. 16.43 – свернули у Бояровки в Тайгу — вот он, начался  – самый долгожданный участок дороги. Внутренний трепет, словно перед свиданием.…  Дорожный знак «49-ый км»- тут недалеко в лесу заброшенное кладбище исчезнувшего старательского поселка; а вот, немного выше по дороге, начинается и место самого прииска. Как-то раз летом делали тут остановку, и я даже «мыл золото», смеясь над самим собой и морозя ладони с пригоршней грунта в ледяной воде журчащего ручья. Не знаю – были ли у меня тогда в руках золотые песчинки, но увесистых сверкающих самородков я точно тогда не ухватил.… Теперь здесь все укрыто снегами. Вечереет.

Зимний лес быстро погружается в сумерки. О, чудо – над острыми силуэтами елок выплывает громадный  диск оранжевой луны! Знакомая «заешка», где все так же потрескивают в печи дрова, как и год назад — ничего не поменялось.… Вообще, такое ощущение, что Тоджа приберегла для встречи тот же самый наряд, что и при первом свидании. Причем, именно тот же, а не такой же:  как будто снег и не таял, и каждый сугробчик лежит на своей веточке, изогнутом дереве и поваленном стволе еще с прошлой зимы. Все та же – незыблемая, статичная красота….  Щелкает в ушах перепадами давления высокогорье. Машина бежит по ночной зимней дороге: вверх-вниз, вправо-влево, подпрыгивает на ухабах – какая-то пляска-мистерия под светомузыку луны и магнитофонных ритмов.… Среди деревьев замелькали огни Тоора-Хема.  Переправа по льду через Енисей, запах дров, покосившиеся серые заборы и бревенчатые избы с дымками над крышами, скрип сапог по морозному снегу залитых лунным светом знакомых улиц, обжитые стены промхоза, тепло печи разогретой бани с теми же ковшиками и тазиками…- будто вчера здесь был – все так же. Да, Тоджа – уголок стабильности в нашем мире! Скорее, египетские пирамиды рассыплются в пыль, чем что-то изменится в этом таежном краю.

Благовещение. Яркий солнечный день. Теплынь. После службы приходил Георгич  – цепляли на тополь дуплянку — выдолбленный им из пня скворечник. А сосед Архипыч собрался было на охоту идти, да вспомнил, что Праздник, и дома остался – «Грех ведь в такой день!»…….  Да, всетаки есть Правда в людях…
Промхозовский двор: по раскидистой куче свежих дров, источающих насыщенный аромат хвойного леса, резво прыгают воробьи. Вокруг слышна капель. Но снега еще много. Да и Енисей еще стоит белоснежный, хотя уже опасный…(недавно у Красного камня рыбак сарыг-сепский утонул – полез вытаскивать провалившегося товарища и сам под лед ушел. К сожалению, случаются такие печальные истории, и регулярно. А еще медведи иногда негатива добавляют: в последних числах марта двух жителей Первомая молодой мишка «хорошенько» пожевал – тоже невеселая история для людей (и для зверя) получилась, но о ней и в газетах писали.

 12 апреля – Пасха. Утром «благовещенский» скворечник облюбовали скворцы и начали в нем хозяйничать, выкидывая лишнюю паклю. Днем солнце и тепло до 20 градусов!

Фомино воскресенье. После службы прогулялся к переправе. Официально она закрыта, и машины уже не ездят – Енисей вскрылся у берегов. Люди еще переходят по доскам и по льду, а через саму полынью перебираются по лодке, перекинутой как мост. Интересен способ доставки солярки в такой период рискованного бездорожья: по обоим берегам стоят бензовозы: там – на круче повыше, тут – пониже, в воду заехав. А между ними по льду через всю реку перекинут длинный шланг. Над участком реки с полыньей  шланг подвешен к паромному тросу, и бежит топливо самотеком, из одной цистерны в другую, в то время как водители скучают у люков, греясь на солнышке….  Пока я фотографировал и созерцал это торжество инженерной мысли, Архипыч – мой сосед, со своего двора наблюдал прогуливающегося по хребту горки, расположенной напротив Салдама, молодого медведя.
… Все-таки как хорошо, что Енисей оттаивает, становясь естественной оградой  села от этих косматых хозяев тайги, просыпающихся после зимней спячки…

20 апреля – на Енисее открылось активное судоходство – корыта-лодочки снуют туда-сюда, высаживая пассажиров на серый коварный лед. Время от времени срывает льдины.

СЛОВАРЬ

Дрова шают – то есть медленно горят, тлеют.

Дуплянка – скворечник из пня, из которого удаляется гнилая сердцевина.

«Тозовка» — малокалиберная винтовка ТОЗ (она же «мелкашка»)

Путик – тропинка или маршрут, на котором охотники расставляют капканы

Фонорама – такое состояние лица, когда на нем не один «фонарь», а целое созвездие…

 Маралуха – самка марала (дикого оленя). Разговор с охотником: «На охоту ходил? — Да, ходил. – Кого убил?  Да эту…как ее…, ну… — жену марала».

Жесть — 46 градусов мороза …

Финишная прямая – участок дороги перед въездом в Ырбан. Построенный в конце 60-ых московскими дорожниками, поражает своей монотонной прямолинейностью, весьма не свойственной таежным краям. Человек издревле старался гармонично вписывать свою деятельность в окружающий природный ландшафт: подбоченившиеся бревенчатые избенки с замшелыми крышами и кособокие уютные баньки, строившиеся без «отвесов» и «уровеней», живописные дощатые заборы с удивительной пластикой линий, повторяющих  особенности рельефа местности и силуэты горных хребтов. Соответственно, и дороги протаптывали «со вкусом», беря за образец естественную (а потому и гармоничную) линию русла реки Тоора-Хем со всеми ее немыслимыми изворотами! И тут вдруг почти пятикилометровый прямолинейный, однообразный и потому кажущийся нескончаемым монотонный коридор, напрямую – как по линейке, прорубленный в лесу…. Конечно, Ленинградский проспект в Москве смотрится мощно и эффектно, особенно в окружении имперской архитектуры «сталинских высоток».  Но на Тодже, особенно после увлекательной езды по извилистой лесной дороге среди ёлок и берез, нагромождений хамсаринского льда и прочего разнообразия, московские замашки вносят диссонанс и вызывают удручающее впечатление….

Глухариный ток. Глухари токуют, играют. Взяли чебурашку и токуют на берегу…

17 февраля 2015г. Едем в Ырбан. Проезжаем поселок Ий. Водитель комментирует: Ий – поселок-парадокс – ни одной поленницы дров не видно, но все топят – чем? Первомай (так еще называется это селение) – совхоз-миллионер – 3 млн. рублей государству задолжал!

Ырбан.  По залитой лунным светом зимней улице  тарахтит мотоцикл с коляской, облепленный детворой, а за ним скользит по утоптанному снегу целый «состав вагонов» из связанных санок, и тоже – с пассажирами.  Следом «Буран» прогромыхал – с такой же публикой…. Зимние забавы!

 На чем держится «культура»? – Где как, а в тайге, уж точно, она держится и теплится на дровах!