Антоний Дулевич, миссионерский отдел
Один мой брат сказал, что у современных христиан есть две главные преграды на пути к святости: лень и трусость. Действительно, для исполнения заповеди «итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф.5:48) Бог даёт человеку всё необходимое. Остальное зависит от самого человека. Кто-то сказал, что сегодня святых мало только лишь потому, что среди христиан немного тех, кто имеет твёрдое желание уподобиться Христу и во всём ему подражать.
Одни решаются встать на путь самоотверженного богоугождения, но, ослабевая, попадают в лапы нерадения. Другие же (и я, в том числе) и вовсе боятся встать на этот крестный путь. Потому, что и вправду страшно: «Ибо кто хочет душу* свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее» (Мф.8:35). Как я смогу жить без угождения собственной плоти, без земных утешений, без покоя и наслаждания временным? А святитель Феофан Затворник писал, что страх перед оставлением мирских утех только призрачный: стоит только встать на этот путь, как к христианину приходит осознание того, что на самом деле является настоящим источником радости.
С ленью всё понятно, но, вот, неужели трусость является таким страшным грехом? В ответ на это можно привести мысли подвижника ХХ века схиигумена Саввы (Остапенко), записанные со слов архимандрита Рафаила (Карелина): «Какие страсти отец Савва считал самыми губительными для современного человека? Как ни странно, батюшка не назвал ни блуд, ни гордость. Я как-то спросил у него: какая страсть самая опасная, и какой грех самый губительный? Он ответил: трусость и боязливость. Такой человек живёт всегда двойственной, ложной жизнью. Он не может довести доброго дела до конца, всегда как бы лавирует между людьми. У боязливого кривая душа; если он не поборет в себе эту страсть, то неожиданно под действием страха может стать отступником и предателем. Когда я спросил: как преодолеть эту страсть? Он ответил: преодолевай её в малом, не надейся на людей, в том числе на себя, а уповай на Бога. А затем добавил: молись Божией Матери — Она наша взбранная Воевода». Трусость — это не просто какая-то слабость, это, действительно, пагубный грех. Неслучайно в Откровении сказано, что участь боязливых — в огненном озере (Откр.21:8).
Но, хотелось бы сказать о том, чего многие, как мне кажется, боятся больше всего. Больше всего мы боимся смириться. Смириться и перед ближним и перед враждующим с нами. Мы боимся поставить себя в положение, в котором бы мы были хуже других, потому, что из-за этого мы рискуем потерять чьи-то симпатии и авторитет в глазах окружающих. Мы боимся стать прахом для этого мира, боимся потерять свой внешний облик, а точнее — то мнимое величие, которые нарисовали своим искаженным страстями воображением.
Но, спасение дано нам как раз, смирением. Смирением Христа, который «смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» (Фил.2:8). Его смирение окрасилось багрянистым цветом Его бесценной Крови, пролитой за всех. Безгрешный смирил Себя перед всем этим недостойным Его миром, а грешные боятся смириться, оказаться в глазах других ниже, чем сами о себе думают. В момент крестных Страданий Господь был оставлен почти всеми. А мы боимся уступить ближнему из-за страха что-то потерять. Но этот страх разбивается о твёрдость обещания Спасителя: «кто потеряет душу* свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее. Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Мф.8:35-36). Смирив Себя до позорной крестной смерти, и казалось бы, потеряв внешне всё, что только можно, наш Господь Своею Кровью приобрёл нам прощение грехов и открыл Царствие Небесное.
Если Безгрешный смирился перед грешными, то не должны ли грешные понуждать себя смиряться перед подобными себе? Христос учит нас не боятся смириться и что-то потерять. Сама потеря чего-либо ради Христа не именуемо обратится великой пользой для души. Ну, а опыт святых и вовсе показывает то, что смиряющийся не только ничего не теряет, но уже и в земной жизни приобретает гораздо более, чем у него было.
*жизнь.
